Университет в моих воспоминаниях

Совершенно не помню экзамены после первого семестра. Вероятно, они мало отличались от школьных или вступительных. Или сказывалась серьезная работа в семестре. Лекций я не записывал, так как не слишком хорошо слышал, но в этом не было особенной необходимости, для первого курса у физиков были приличные учебники. Физтех помог. После экзаменов не было вопроса, что делать? Конечно – домой, к родителям. На самолетах мы тогда не летали, а на поезде, с двумя пересадками, нужно было ехать в Волгоград больше 4 суток. Но это не останавливало.

     Запомнилась ночевка на второй пересадочной станции. Кажется в Сызрани. Вообще-то я никогда, ни раньше, ни позднее не ночевал на станциях в гостинице. Но здесь за 5 рублей предлагали ночлег в вагоне первого класса. 5 рублей (50 копеек) даже для студента не деньги. А тут после двух с половиной суток езды в вонючем плацкартном вагоне предлагается такая роскошь  вместо многочасового сиденья на жесткой деревянной скамейке в прокуренном маленьком зале станции. Не устоял.

      Вагон действительно оказался первого класса… образца 1890-1900 годов. Правда, пришлось долго бродить по путям в поисках вагона, но внутри он обрадовал. Пусть кожа сидений была почти протерта, пусть дверь в индивидуальный туалет закрывалась не очень плотно, но постельное белье было чистенькое, в вагоне тепло, в купе я был один, проводник подала душистый настоящий чай. А в туалете над раковиной умывальника было старинное зеркало в бронзовой раме. Я почувствовал себя белым человеком, путешествующим в Восточном экспрессе. А это дорогого стоит.

     Кроме любимых жареных бараньих ребрышек, которыми меня встретила мама, за все каникулы не запомнилось ничего примечательного. Наверное, вместе с друзьями, вернувшимися из разных городов на каникулы, обошел все немногочисленные пивные. Наверное, сходил на каток. И все. Выстиранные мамой рубашки, дорога назад и снова комната в общежитии, где мы доедаем привезенные из домов припасы.

     Второй семестр мало отличался от первого. Те же бесконечные задания, непрерывный контроль на семинарах, и ожидание лета.

     После первого курса было твердое желание отдохнуть нетривиально и обязательно на юге. Выбор был – ехать на Кавказ или в Крым. Обсуждали втроем: Саша Мирзаян, Игорь Яковлев и я. Выбор сделали под давлением Игоря. Он предложил маршрут на Западном Кавказе через три перевала с выходом на Черное море у Дагомыса.

     И вот мы в Адыгее на конечной станции железной дороги. Пересаживаемся в автобус и выходим в Хамышках, если я правильно помню (вспоминал по карте из Интернета). Для Игоря это почти родные места. Он живет неподалеку. Для нас с Сашей всё впервые. За плечами тяжеленные рюкзаки, в руках палки, изображающие посохи, и мы бредем по каменистой пыльной дороге, обрамленной редкими рощицами, уже часа два. Вокруг полнейшая тишина, только кузнечики стрекочут. По карте где-то рядом должна быть река Белая. Карта, к сожалению, простая туристическая. Довоенные километровки с указанием не только рек, гор, перевалов, но и троп, родников, виноградников и вообще всего, всего, что хоть как-то выделяется над поверхностью земли, я нашел только перед следующими летними каникулами. 

     По таким картам я ходил позднее в Крыму.Наконец то между деревьев на склоне, далеко внизу блеснула вода. Теперь все просто, нужно идти по реке вверх до тропы, ведущей через заповедник. Вообще-то через заповедник без разрешения ходить нельзя, но если очень хочется, то можно. Так всегда было на Руси. У первого же ручья, впадающего в Белую, остановка для позднего завтрака. Не тащить же на себе лишний вес, если его можно немного уменьшить. Тем более, что в рюкзаках довольно много провианта, который не выдержит эту жару больше чем одни сутки.

Тропу искали довольно долго. Вернее тропу выбирали, потому что около реки их было уж слишком много. То ли люди здесь часто ходят по своим хозяйственным делам, то ли это звери натоптали. На третьей или четвертой тропе, тянущейся вдоль ручья,  наткнулись на площадку со следами костра и кучей пустых консервных банок, небрежно забросанных ветками. Это сразу подняло у нас дух и убедило в правильности выбранной тропы. Дальше пошел густой лес. Тропа все время перебегала с одного берега ручья на другой. Приходилось то разуваться и идти по камням босиком, то перебираться по одинокому бревну, то осторожно идти по шаткому висячему мостику.

     Наконец эти испытания закончились, тропинка расширилась и пошла резко вверх от ручья. Нам это тоже не понравилось, дело шло к вечеру, темнеет здесь быстро, а оставаться на ночь без воды не желательно. У первого же попавшегося родничка мы остановились на ночлег. Палатка, костер, и вот мы уже сидим вокруг большого пня, и кушаем удивительно вкусное варево.

На сытый желудок все кажется прекрасным. Мы одни, мы не поддались на уговоры родителей отдыхать в цивилизации, мы большие и самостоятельные. Игорь от избытка чувств танцует на пне лезгинку и с ножом в зубах изображает осетина.

     Весь день стояла сильная жара, в палатку легли не переодевшись, только обувь сняли. Но минут через 20, когда кончился треп и смех, все вылезли наружу и стали вытаскивать из рюкзаков теплые вещи и носки. Стало очень холодно и влажно, хотя дождя не было. Утром  вылезли из палатки затемно и сразу же бросились разводить костер. Хорошо, что с вечера в палатке спрятали бересту. Влажные ветки иначе не разгорелись бы. После завтрака сразу же отправились дальше. Было уже совсем светло, птицы надрывались где-то в ветвях, мы согрелись на ходу и повеселели.

      Через полчаса вышли на плоскогорье и почти сразу же сбились с тропы. Вернее, вместо одной привычной уже тропинки вокруг появилось множество каких то других, да к тому же откуда-то появилась нечеткая, но явно автомобильная дорога. Ну, нет на карте здесь никаких дорог. И ни одного приличного ориентира вокруг. Решили идти по дороге, тем более, что она была нам по пути.

      Еще через час наткнулись на кордон. На самом деле это преграждавший дорогу шлагбаум и деревянный сарайчик, к которому прибит выцветший плакат, возвещающий, что здесь начинается такой-то заповедник, и что проход без разрешения администрации запрещен. Из сарайчика выходит молодой парень и объясняет, что дорога правильная, но нужно разрешение. Мы тоже объясняем, что разрешение обязательно будет, в следующий раз.

     Все прекрасно, значит идем правильно. А насчет запретов и разрешений, то нужно только не попадаться егерям. Вокруг никого нет. Даже странно, что такие прекрасные места совершенно безлюдны. Только раз мы услышали звук мотора и моментально спрятались за густыми кустами. Проехал пустой грузовичок с мужиком в кузове, наверное, едут за сеном.

     Натыкаемся на странное сооружение – мощные каменные плиты, поставленные в виде домика. Дольмен. Впечатляет. Похоже на ДОТ и название похожее.

     Еще через час пологая тропа вывела нас на какой-то пригорок,  и мы увидели, наконец, далеко впереди настоящие горы. Справа в некотором отдалении тоже виднелись обрывистые голые скалы, но они не выглядели очень уж солидно. Определились по карте и поняли, что это и есть Гузерипльский перевал. Теперь ясно, куда идти. Но очень хочется кушать, пора искать место для привала. Погода балует, не очень жарко, сказывается высота, да и облака временами закрывают солнце. В общем, благодать. На привале оглядели немного позеленевшую колбасу и решили, что если ее хорошенько обжарить, то есть будет можно. Доели с колбасой последние овощи, вскрыли пару банок консервов и даже немного подремали в тенечке. Сразу же после привала погода начала резко меняться. Усилился ветер, небо покрылось темными тучами и начал моросить мелкий дождь. Мы надели штормовки, прибавили хода, чтобы не замерзнуть и уже молча двинулись быстрым шагом. Благо тропа была каменистая и не очень скользкая.

Еще через час стало ясно, что дальше нам сегодня не пройти. Под сильным дождем пришлось ставить палатку и влезать в нее совершенно мокрыми. О костре не могло быть и речи. Пришлось вытаскивать НЗ. Мой отец принес нам с Сашей в Волгограде сверток черной высушенной икры. Я такую видел первый раз. Оказывается, в Астрахани особым образом высушивают черную икру, и она очень долго не портится. Становится как камень, не поддается ножу, нужно отбивать кусочек и долго жевать. Уверял, что очень сытная. Действительно, пришлось долго повозиться, что бы отбить каждому по куску. Мы ее жевали минут двадцать. Удивительно, съедаешь вроде мало, а ощущение сытости появляется (не на долгое время). Запили абрикосовым компотом и попытались уснуть. Ливень прекратился, но слабый дождь моросил до утра. От холода стучали зубы. В тесной палатке, рассчитанной на двоих, повернуться трудно, но мы крутились, особенно, лежащие по бокам.

     Утром опять поднялись рано, кое как позавтракали черной икрой и консервами, так как хотя дождь и прекратился, костер развести было нельзя, запили холодной водой из ручья и поплелись по протяженной долине. За ней впереди виднелись безлесные вершины гор. Слева, на юге, горы были просто высоченные и тянулись, казалось до бесконечности. Но впереди, там, где на карте был Армянский перевал, горы тоже выглядели внушительно. Вышло солнце и в долине быстро стало сухо. Без приключений мы шли по долине и остановились, не доходя до перевала километра два – три.

     Утро было чудесное. Погрелись на солнышке у костра, пока закипал чайник, съели остатки продовольствия, сняли лишнюю одежду и бодро зашагали к перевалу. Прошли небольшой подъем, спустились в очередную долину, преодолели небольшую речушку и начали бесконечный подъем к перевалу. Было тепло, мы шли в рубашках, хотя оказалось, что к перевалу тянулся длинный язык ледника.

      Не знаю, какова его толщина, но шириной он был метров пятьдесят - сто. Поверхность была покрыта фирновым снегом. До самой высшей точки перевала ледник не доходил.

Возможно, что у меня в памяти это все сохранилось только по тому, что я много раз смотрел фотографии нашего похода. Мне сейчас кажется удивительным, что ледник был на такой небольшой высоте – примерно полтора километра. Но фотографии показывают, что ледник действительно был, и что мы идем по нему в рубашках.

     В верхней части перевала идти пришлось по каменистой, довольно крутой осыпи.

Поднялись мы на верхнюю точку вымотанные, но были вознаграждены открывшимся видом. Экспансивный Игорь даже начал декламировать: «Кавказ предо мной".

     Среди камней росли странные крупные цветы, мы решили, что это рододендроны. Пожалели их рвать, очень уж они красиво стояли. Спуск вначале был крутой и тяжелый, но потом пошла  приличная каменистая дорога. Обед в радушной армянской семье, где на нас смотрело восемь пар любопытных детских глаз, еще один – Турецкий перевал, попутная машина и мы у моря. Вышли, как и предполагали, немного севернее Дагомыса, поставили палатку на туристической площадке и уже в сумерках пошли к морю. Теплое, ласковое, оно звало подремать на камнях и забыть обо всем на свете. Но молодые желудки требуют свое, и мы пошли в первый раз тратить деньги.

     Рассказывать о цивилизованных местах не интересно. Да, были шашлычки под сухое красное вино в ресторанчиках Сочи, был поход в реликтовую самшитовую рощу, было два вечера с воспоминаниями о походе «под красным фонарем». Так мы назвали свою палатку, поставленную в Сочи на туристической площадке под телевизионной вышкой. Игорь должен был уехать домой, а мы с Сашей продолжили путешествие.

     В Гаграх мы пробыли два дня. Сами Гагры не производят сильного впечатления. Поселок как поселок. Я уже был на Кавказском побережье раньше, провел полтора месяца в пионерском лагере в Макопсе. Это недалеко от Лазаревской. Поэтому свисающие с деревьев лианы, крепкий запах южных деревьев, теплое море были хорошо знакомы. Но одно дело побеги из лагеря в бухты, катание на лианах (все мы в детстве воображали себя Тарзанами) и игра в футбол на склонах.  Совсем другие впечатления от знакомства на пляже со студенткой - москвичкой, медленного танца на танцплощадке под звуки вкрадчивого баритона «О море в Гаграх, о пальмы в Гаграх…», прогулки по почти замершему ночью поселку и долгого стояния вдвоем под дощатым навесом автобусной остановки под проливным дождем. По сравнению с этим меркнет разглядывание Сталинской дачи в Гаграх и прогулка около дач советской знати в заповедной роще. Ура, мы договорились встретиться в Сухуми.

     Нам с Сашей везет на дожди. Мало того, что пока я гулял, нашу палатку в Гаграх смыло ночью ливнем. На следующий день, когда мы ехали в Сухуми, оказалось, что вздувшийся от ливня ручей почти уничтожил один из мостов, и всем пассажирам электрички пришлось перебираться через ручей по остаткам моста, чтобы сесть в автобус. Но вот мы и в Сухуми. Нужно думать о ночлеге. В Сухуми нет туристической площадки, а платить гражданам даже символическую плату за право разбить палатку в саду под чинарой не хочется, да и нечем. Но в Сухуми есть танцплощадка. Мы пробираемся на нее и расстилаем в дальнем углу  сцены – ракушки свою палатку. Не хуже, чем в горах. Да и дождь, а он, конечно, не замедлил появиться, нам не помеха. 

      Утром встречаемся с нашей девушкой, ищем вместе с ней (и не находим) во всех магазинчиках и подвальчиках Хванчкару для любимого ее дядюшки, посещаем обезьяний питомник и, наконец, сидим очень довольные собой в кафе и заказываем на последние деньги  экзотичное для нас с Сашей хачапури. К сожалению, все хорошее кончается быстро, в том числе и южный день. Прощаемся с нашей девушкой.  И ей и нам уезжать домой.  А в Москве ее ожидает замужество и не слишком молодой жених – дипломат. Она уходит ночевать к своим дальним родственникам, а нам думать о возвращении. В карманах денег оставлено только на короткую телеграмму: «Папа, встречай поезд NN. Имей при себе деньги».

     Билеты домой у нас имеются, но они только от Сочи. Приходится обзаводиться новым опытом. В общем-то, поездка ночью на крыше поезда на Юге не страшна. Неприятны были только первые минуты, пока устраивались на рюкзаках. Смущали нависающие все время над головой оголенные провода. Да и в туннелях было не очень приятно. А в остальном -  все нормально. Мы даже ухитрялись подремать между редкими остановками. Но на остановках приходилось быстро слезать и делать вид, что мы просто вышли прогуляться. Когда рассвело, пришлось зайти в вагон. Всю дорогу до Сочи стояли у окна или прохаживались по вагону. Проводницы делали вид, что мы не существуем.

     После Сочи все пошло еще легче. Мы уже были не безбилетники. А проблему питания решили по обычной схеме. Главное, найти купе, где едут без спутников жизни возвращающиеся с юга дамы средних лет, и завести непринужденный разговор.  Питание будет обеспечено. Озабоченный родитель, встречает нас в Волгограде, довольный, что чадо вернулось живое и здоровое. Небольшая сумма денег, и Саша может спокойно доехать до Новосибирска.

Летние каникулы в Волгограде это, прежде всего, пляж на острове или за Волгой, на котором целый день играем в преферанс. Компания прекрасная, летом домой возвращается весь наш табун разъехавшихся по разным городам студентов.

     Из школ, в которых мы учились, всегда поступала в институты подавляющая часть выпускников.  Интересная особенность, практически все, кто оставался учиться в городе, пили довольно много. Многие из них позднее просто спились, несмотря на дипломы, приличные заработки, семьи. Уехавшие уделяли алкоголю значительно меньше внимания. Возможно, сказывалось, что обеспеченная жизнь в родительской семье оставляла слишком много денег и свободного времени, которое заполнялось сидением в пивной или выпивкой в квартирах.

Не менее двух раз в неделю приходилось ездить с мамой на дачу. В те времена дача не была местом отдыха. На даче мама всегда находила мне работу: Что-то расчищать, например место на склоне оврага для хибары, что-то копать, например колодец или яму под очередное дерево, что-то закапывать. Не слишком интересно, но что поделаешь. Очень уж вкусные у мамы вишни, яблоки, виноград, персики и т.д. 18 сортов винограда тоже требуют ухода. Зато вино из него удается на славу. Так приятно потом угостить друзей, не заботясь о количестве выпитого вина. Тем более, что всегда нужно опорожнять большие банки с вином, что бы было куда наливать молодое вино нового урожая.

     А вечерами – променад по набережной, медленное следование общему движению и разглядывание проходящих навстречу девушек. Город оживает только после захода солнца. Еще жарко, еще асфальт горячий, но уже не плавится, с Волги временами доходят освежающие порывы относительно прохладного воздуха, везде одуряющий запах цветущих катальп. Благодать повисает над южным городом. И не хочется думать о возвращении к снегу, холодам, интегралам.